Руслан Мармазов: «Для меня это бесконечный крестовый поход»
Начальник пресс-службы донецкого «Шахтера» Руслан Мармазов уверен, что идеологическая футбольная война в глобальном смысле не закончится никогда.
– Согласны ли вы, что если журналист берет интервью у журналиста, значит его фамилия – бренд?
– Не всегда. Может быть, просто нечем забить полосы в газете, и коллега обращается к коллеге: мол, выручай, старый, давай с тобой интервьюху состряпаем, ты же интересный человек! Но, учитывая статус вашего издания, эту версию мы отметаем с гневом. Остается согласиться: да, бренд. Своеобразный, но бренд.
– Вы создавали три коллектива: «Теленедели», «Комсомольской правды» и пресс-службы ФК «Шахтер». В чем разница между светской журналистикой и журналистикой футбольной?
– То, чем занимается пресс-служба, строго говоря, не вполне журналистика. Или, во всяком случае, очень специфический ее раздел. По сути дела, редакция полного предпечатного цикла: мы самостоятельно изготавливаем клубный журнал и программы к матчам. Этот же коллектив является и редакцией самого посещаемого клубного сайта страны. Но! Пресс-службе приходится заниматься мониторингом новостей, реагировать на какие-то внешние материалы, достойные реакции, и прочее, и прочее. Не говоря уж о том, что есть целый ворох организационных моментов – типа аккредитации прессы, подготовки открытых тренировок и всевозможных имиджевых акций. Ни одной газетной редакции такая многофункциональность даже не снилась. И вместе с тем, тема у нас только одна: ФК «Шахтер».
– В своих интервью Вы часто ставите в пример Украине румынскую спортивную журналистику. В какой лиге застряли отечественные спортивные медиа?
– Далеко от Высшей лиги, как это ни прискорбно. Специализированных спортивных изданий и программ мало. Оригинально и квалифицированно работающих журналистов можно пересчитать по пальцам. Прибавилось, правда, интернет-изданий, но там пока целый букет «болезней роста» – от безграмотности до вседозволенности. Словом, надеюсь, что лучшие времена украинской спортивной журналистики еще впереди, но дай Бог, чтобы не очень далеко за горизонтом. Хотелось бы застать бурное развитие отрасли еще при жизни. А румынских журналистов я привожу в пример потому, что страна-то у них явно не зажиточная. Многие части Румынии застряли чуть не в средневековье. Но спортивная журналистика обильная и боевая. Пример Англии или, скажем, Испании для нас не показателен. Слишком велика разница в уровнях экономики и вообще «футбольности» их и нас. Пока приходится сравниваться с Румынией или Турцией, причем все это не в пользу Украины.
– Где Вас любят и недолюбливают больше – в Донецке или в Киеве?
– Специальный мониторинг мнений я не проводил, естественно. Не до такой степени влюблен в себя, неповторимого. Но полагаю, что в Донецке больше симпатиков, в Киеве – антипатиков. Когда-то, еще во времена практикующей журналистики, был удивлен своей популярностью в Приднестровье. Вот уж не ожидал! Оказалось, туда поступает «Футбол», болельщики знакомы с моими работами, и они им нравятся. А недавно в Германии на шею бросился фанат «Шахтера» с криком: «Первый раз живого Мармазова вижу!» Это забавно. Обобщу так. Всех, кто относится ко мне по-доброму, я люблю и обожаю, им я друг и даже дальний родственник. Кто думает обо мне плохо, перед теми у меня большое преимущество – я о них вообще не думаю.
– Была ли информационная война, которую Вы проиграли?
– Скорее всего, вы имеете в виду локальные информационные конфликты, ситуативные и непродолжительные. Тут бывает по-разному: где-то мы лучше, где-то – противник. Впрочем, за последние годы серьезных проколов у нас не припоминаю. Раньше биться с динамовской идеологической машиной было, сами понимаете, сложно до чрезвычайности. Ныне времена другие. Мощь и сияние империи «Шахтера» позволяет чувствовать себя совершенно уверенно на любом участке фронта, тем более идеологическом. За последнее время у нас появились железобетонные аргументы в виде побед на поле и красивой игры. Идеологическая же война в глобальном футбольном смысле не закончится никогда. Она будет видоизменяться, трансформироваться, одним противникам придут на смену другие. А война все будет идти, с разной степенью интенсивности. Это капитан Титаренко, который водил в бой одних «стариков», мог размышлять, как напишет на уцелевшей стенке «развалинами Рейхстага удовлетворен» и отправится домой сады опрыскивать. Где мой Рейхстаг? Нет его. Это другая война. Для меня это бесконечный крестовый поход. Только вместо креста я несу с собой светлые идеалы «Шахтера» и два скрещенных молотка с нашей эмблемы. Люблю этот символ, могучий и очень донецкий…
– Вы когда-нибудь говорили спасибо «Динамо» за то, что киевляне, втянув ваш клуб в информационную войну, сыграли в пользу «Шахтера»?
– Мы с «Динамо» вообще редко говорим друг другу добрые слова. Как-то исторически не сложилось. Возможно, когда-нибудь я поднимусь на такой уровень просветления, что стану благодарить противников за все, что они для нас делали (вы, кстати, привели очень удачный пример), но пока – нет.
– Чтобы повысить рейтинг, стоит победить в войне. Нет врага – нужно его придумать. У «Шахтера» еще остались враги или ситуация заставляет прибегать к «креативу»?
– Свои рейтинги мы повышаем другими победами. На футбольном газоне, разумеется. Все остальное – вспомогательное оборудование. Чуть выше я говорил, что информационная война бесконечна, стало быть, враги есть всегда. Не думаю, что нам придется их искусственно создавать для поддержания себя в тонусе. Сейчас мы в каком-то смысле выглядим умиротворенными и даже порой снисходительными по отношению к оппонентам. Можем себе такое позволить. Только не надо обманываться и принимать уверенное спокойствие за беззащитность. Иными словами, не злите нас.
– Не кажется ли вам, что «боевик» в информационном пространстве «Шахтер» – «Динамо» со временем превратился в мелодраму, серию этак 156-ю, и сюжет давно просчитан зрителем?
– В принципе, люди любят мелодрамы. Даже если четко представляют, что их ждет в следующей серии. Потому что в мелодраме всегда есть благородные герои и гротескные негодяи, есть бурление страстей, есть жизнь.
– Сложно представить, чтобы в условной Англии болельщики и руководство клубов, борющихся за чемпионство, близко дружили. Как, например, «Шахтер» и «Металлист». Быть может, украинскому футболу будет полезнее еще одна война?
– Откуда у вас информация о близкой дружбе? Или вы понимаете под этим отсутствие явной вражды? О, времена… Размышляя о перспективах войны с «Металлистом», скажу, что она уже идет. Только тихо и на малых оборотах. Пока она в формате романтической партизанщины а-ля Денис Давыдов. Когда приз один, а претендентов больше одного – столкновения не избежать. Реальные же боевые действия развернутся, когда «Металлист» подтвердит свои амбиции самыми главными аргументами футбола – трофеями. Именно во множественном числе: трофеями. А не успешной игрой в матче-другом. Тогда это будет опасный и интересный соперник.
– Когда было интереснее: стремясь к вершине или сейчас, удерживая высоту?
– Я уже 9-й год в «Шахтере», и ни единой секунды мне не было скучно. Вот на прежних местах работы спустя какое-то время наступала хандра: все налажено, все по накатанному, тоска. Тут же каждый день – новый творческий вызов. Так что для меня равно интересно и штурмовать сопку, и ее удерживать.
– Столько лет в «Шахтере». Допустим, за каждый год вручают какой-нибудь кубок, эквивалентный победам на футбольном поле. Вы уже выиграли свою Лигу чемпионов?
– Это были чудесные годы, полные побед. Понятно, что мой вклад в завоевание трофеев скромен, минимален, но отношение к этому я имею. И это большое счастье. А Лигу чемпионов я выиграю вместе с «Шахтером». Это будет не некая абстракция, наподобие «по совокупности заслуг», а реальный «ушастый» лиговский кубок. Его, кстати, как-то привозили в Донецк в рамках пиар-акции. Я был на церемонии, Мирча Луческу тоже подъехал, игроки… Знаете, мы решили его не трогать, кубок-то, не фотографироваться с ним. Зачем? Он же не наш. Вот завоюем, тогда ощупаем со всех сторон.
Источник: The Kiev Times
